из Твиттера

Ты заперт здесь, а море там
Ласкает гальку берегов.
Оно полно шуршаньем слов,
Внутри тебя - лишь пустота,

***
Солёная вода внутри горячей огня,
Солёная вода внизу холодней чем лёд.
Не трогай, отвернись. Эта горечь дня
Сама пройдёт.

***
По пятницам или держишься на плаву, или камнем идёшь на дно.
Третьего, кажется, не дано.
Держись давай за самый край.
Не унывай.

@темы: послания в бутылке, Фото

---

Вот уже полторы недели как в Словении. А кажется, будто месяцы прошли.
Приехав на побережье из Любляны, первое, на что обращаю внимание, это солнечное тепло. Пока едем на машине через горы и тоннели, серые тучи отступают, сворачиваются, как старая клеенка, освобождая небо ультрасинему. Мне обещают, что минуса здесь не ждать, а за снежным Рождеством ехать нужно будет в Гореньский регион или в Любляну.
Люди оказываются очень милыми, и если обратишься к ним за помощью, действительно стремятся помочь ("Anyway, better something than nothing. We must make you feel a little bit at home ").
Самый удачный вариант обучения за рубежом - по обмену, через Эразмус. Потому что для таких студентов всё значительно проще, и механизм обкатан, и спрос меньше (по польскому опыту знаю). Когда ты студент полного обучения, на тебя сваливается куча проблем с документацией, учишься ты даже не на международном языке, а спрос с тебя как с обычного местного студента. Очень трудно. Когда мне нужно было найти жилье, я возвращалась в гостиницу каждый вечер из универа и звонила местным жителям, расспрашивая их про апартаменты, и каждый раз нервно сглатывала, когда на мой вопрос, говорят ли они на английском, ответ был отрицательным. Но сейчас я живу на самом краю моего города, в 25 минутах ходьбы от факультета (на автобусе доезжаешь за пару минут), на горе, в квартире на нижнем этаже с видом на кипарисы и море. Мы с 25-летним мальчиком из Любляны делим кухню и санузлы, и каждый вечер говорим на кухне до часу ночи. Для меня это немного утомительно (вру, много утомительно), так как я привыкла самостоятельно распоряжаться своим временем, пространством и все такое, но, с другой стороны, если бы я жила одна, я бы, наверное, двинулась. Иногда я возвращаюсь в полдевятого вечера с пар домой и реву во все глаза. Потом кое-как беру себя в руки, захожу домой, и вот через пару часов и полбутылки вина я уже смеюсь, с открытым ртом слушая об особенностях натяжения парусов, рассказываю о масленичных традициях, спорю о достоинствах и недостатках модерна и ар-деко в архитектуре. И мне хорошо.
Самой большой проблемой все еще остается коммуникация. Пока я ходила везде с иностранными студентами, все было весело: мы шутили, трепались на английском, везде были вместе, все было понятно. Теперь я одна в словеноговорящей среде среди возрастных деловых людей (потому что магистратура), обучающихся между работой и семьей, и им не до меня. Завтра пойду на университетские курсы словенского, надеюсь, хоть это мне поможет. Но все еще даже не представляю, как буду писать лабораторные, как сдавать экзамены.
Но что я все о грустном?!
Последние несколько лет я мечтала, что однажды переберусь жить к морю. И вот я здесь, как в раю. +11 по утрам иногда доползают до +18 к обеду, воздух пахнет йодом и солью, иногда чистое, а иногда и с молочными разводами облаков небо утыкается в серо-синюю спину моря, кругом горы с пальмочками и бурной растительностью, без четверти в церкви бьет колокол. Спускаешься с холма по узенькой крутой лестнице, пересекаешь единственную главную улицу, садишься на парапет и долго смотришь, как прозрачная вода качает маленькие парусники, чаек и черных бакланов, а с соседнего берега, из Хорватии, доносится веселая танцевальная музыка. С деревьев прямо на голову падают каштаны. Некоторые из них я подбираю, сама не знаю зачем; кажется, к зиме у меня будет полный ящик каштанов. Они рассованы по всем карманам, и иногда неосознанно я перебираю их, словно огромные бусины четок.
Мне нравится, что здесь все близко. В субботу сосед берет меня с собой в Триест, итальянский город, бывший кофейный порт Австро-Венгрии, находящийся в получасе езды от нас, водит по улицам, книжным и своим тайным любимым кафе. А в воскресенье я пешком ухожу до соседнего Пирана по набережной, чтобы забраться на старую стену и оттуда, поверх красных черепичных крыш смотреть, как солнце катится к горизонту. И на обратной дороге случайно знакомлюсь с возрастными итальянцами (врачом из-под Флоренции и строителем лодок), позволяя заговорить себя и напоить кофе.
Здесь очень хорошо, правда. Просто нужно дать себе время привыкнуть, освоиться, убедить себя, что ничего страшного не происходит.
И да, carpe diem.

@темы: Странствия, обрывки ментальной скрижали, Slovenščina

---

07.10.2017 в 11:59

Пишет  Polly_dolly:

10.08.2017 в 23:57

Пишет  Деперсонализационное расстройство мироздания:

Внезапный польский сериал
Кароч, увидела у Вольхи рекламу сериала под названием "Польские легенды". И, ребят, он реально пепелит.

Там целая своя вселенная, где наша реальность (старые машины, обычный быт) переплетается с супер-будущим (голограмы, роботы, андроиды). А сюжет о том, как глава польского ада по имени Богута должен следить за местной тюрьмой и как это не очень получается. Например, человек по имени Твардовский обманом узнал у него пароль от учетной записи и перевел свою душу в рай по местному интернету и улетел на Плутон. А космические корабли тут питаются грехами, типо ненависти. Так что Твардовский, когда энергия из корабля ушла, на него матерился XD

Я посмотрела 6 серий и уже шипперю Богуту и Бабу Ягу. Баба Яга тут очень красивая.

Видео из сериала с моим шипом. Баба Яга была в тюрьме для славянских богов (в Польше), но сбежала. Тут видео, собственно, побега. А Бокута в этом свой профит увидел, но не до конца понял, КОГО выпускает.

@темы: загнутые уголки

---

Питер_08

Приезжаю в Питер на выходные, в 4:30. Билеты покупаю загодя, но мест все равно на последние выходные августа остается совсем мало - скоро в школу, а значит, пора возвращаться. В одном со мной плацкартном отсеке едет женщина с двумя сыновьями - один тихий, почти всю дорогу читающий очкарик, второй - младший, говорливый бунтарь. Мать почти до часу не может уложить его спать, и в моем утомленном мозгу рождается грустная история, что эта прекрасная женщина со строгими острыми чертами лица и мягкими ладонями - прекрасная леди из Волшебного племени. И младший из ее сыновей - на самом деле подменыш. Ибо это сказки чистой воды, что фейри меняют в колыбели своих детей на человеческих, всё как раз наоборот, ведь каждая смертная женщина хочет, чтобы ее ребенок был самым умным, сильным, красивым, и дожил чтобы до ста лет. Но фейри никогда не отказываются от человеческих капризных эгоистичных крикливых младенцев и растят их как своих собственных, обучая их и заботясь. Утомленная и печальная, Леди укрывает ворочающегося непоседу, неустанно спрашивающего, куда они едут, своими длинными золотистыми волосами и начинает негромко петь колыбельную, слов которой не разобрать, а мелодию - не повторить. Через несколько минут малыш начинает сладко сопеть во сне, и пассажиры всего плацкартного вагона погружаются в крепкую дрему, одну на всех, и спят до рассвета без сновидений.
Пока августовское солнце не спешит подниматься из-за горизонта, захожу в привокзальную столовую, на той стороне Невского, где за розетку, интернет, пирог с курой, манку и чашку какао отдаю благостные 120 рублей. Дух приключений пробуждает меня лучше кофеина, и вот я уже топаю по Невскому, фотографируя окна, дома и то, как солнце отражается от еще влажного асфальта. Будучи человеком не только безнравственным, так еще и с притупленным чувством привязанности, я редко возвращаюсь в одни и те же города более одного раза. И уж тем более никогда не приезжаю к кому-то - только куда-то. В Питер же, где живет моя кузина, еду уже, кажется, в пятый раз, и каждый раз расстраиваюсь, что львиную часть времени, которое можно было бы посвятить общению с городом, приходится отдавать семье. Но в эту субботу сестра работает, к тетушке приехать не получается, и я чувствую себя как на именинах.
Облазив половину исторического центра пешком, к 12 прихожу в Петропавловскую крепость на смену караула, и смотрю во все глаза, как прекрасные мужчины в форме стучат ружьями по мостовой, подпеваю оркестру, играющему гимн, и зажмуриваюсь, когда палят из пушек. Восхитительно и прекрасно!
Пока возвращаюсь по дрожащему под ногами Троицкому мосту в сторону Марсового поля, вижу, как над Василеостровской стрелкой кружат темно-свинцовые кучевые облака, капли их дождя долетают и до моей садовой головы. "Питер, - говорю я, - у нас с тобой уговор: пока я в гостях, ты не дождишь. Уеду - реви сколько хочешь. А пока, будь ласка, не порти мне статистику!" И тучи медленно, неохотно поворачивают в сторону Финского залива. С такой взаимностью, я не любила ни одного мужчину, видят боги!
За эти выходные, наконец, попадаю в Спас на крови (и рот мой не закрывается, пока я рассматриваю удивительные мозаики до самого потолка) и на крейсер "Аврора" (где трогаю орудия начала прошлого века и с удивлением узнаю, что военный корабль действующий, так что если начнутся боевые действия, "Аврора" будет в строю). Так и не успеваю дойти ни до Кунсткамеры, ни до Новой Голландии, зато сестра везет меня через подводный тоннель в Кронштадт. А оттуда на утлом суденышке "Малыш" по волнам, по морям - в форт "Император Александр I" ( на четвертый день, когда его минобороновские двери открыты для посещения). Форт восхищает меня. Неописуемо жаль, что прообраз французского форта "Боярд" находится в таком плачевном состоянии, полуразваленный, с обоженными стенами после разработки вакцины от чумы, с обрушенными потолками. Но я, как редкостный ценитель руин, могла бы лазать по имеющимся крышам и перекрытиям хоть до вечера. Но дорога зовет нас домой.
Последним подарком, вишенкой на моем питерском праздничном торте, оказывается посещение квартиры Льва Гумилева, в которой талантливейший сын моего любимого поэта прожил последние два месяца своей жизни. Приехав в Питер на дни памяти Н.Гумилева, оказываюсь на лекции В.Шубинского о событиях Таганцевского заговора и расстреле Гумилева. И выхожу из тесной душной (но такой уютной) квартиры на негнущихся ногах, будто мало мне было прочитать во всех его биографиях об этом злополучном дне. Но на следующий свой приезд намечаю (с грифом "обязательно") посещение музея Ахматовой и - еще раз- квартиры Льва. И что еще поражает меня, так это количество интересующихся. В маленькой комнатке на диванах и табуретках, дыша через раз, нас разместилось не менее 40 человек, слушающих и спрашивающих, интересующихся и исследующих. В Москве такой ажиотаж (без какой-либо рекламы и информации) кажется мне просто невозможным.
Уезжаю я рано утром, так и не попробовав питерских пышек с парным молоком, зато прикупив торт из круглосуточной кондитерской Север, несомненно, лучшей. Уезжаю без сожаления и грусти. Это были прекрасные выходные, в которых всего было в меру: и разговоров, и прогулок, и солнца, и ветра, и воды за кормой, и, что самое главное, - впечатлений.
Уезжаю довольной, как после волнительного свидания со страстными поцелуями и недомолвками, с осознанием, что обязательно вернусь (пусть даже и через несколько лет, но непременно) - за своей порцией матового света, сдержанной нежности и ретроспективной красоты.

+++

@темы: Странствия, Фото

---

Злобно щурюсь: "Ты совершенно не держишь строфы, размеры, ритм",
А у нее звонко гудят внутри
Смыслы, образы и слова,
У меня от шума кружится голова,
А она смеется и вертится: "Как здорово! Посмотри!"

У нее строки текут, как реки, из вечно распахнутого нутра,
Пока я просыпаюсь с испариной по утрам,
Сипло кашляю, не в силах выдавить даже звук,
У нее стихи, как вздохи, летят без особых мук,
Она целостна и прекрасна, пока я подыхаю от ран.

Раньше, чем я сама, был ее первый восторженный крик,
Если я пуста и нема, то она лучше прочих чувствует и говорит,
Я убила б ее из зависти, если б только, конечно, могла,
Но пока у меня под веками не озаренье - мгла,
Она смотрит в упор из зеркала и показывает мне язык.

@темы: послания в бутылке

---

09.09.2017 в 18:32

Пишет  Polly_dolly:

13.03.2016 в 14:18

Пишет  Jeanne dArc:

Два студента из Германии сделали сделали свою собственную рекламу для виски Джонни Волкер. Интернет обливается слезами от красоты и трогательности ролика и удивляется, что возможно плакать с рекламы о спиртном.

Two students from Germany have made their own commercial for Johnnie Walker that has the whole Internet in tears and reaching for some comforting whiskey. Daniel Titz and Dorian Lebherz are students at the Film Academy of Baden-Württemberg, who made this commercial on spec to show the industry what they are capable of. And what they are capable of is one of the most beautiful, emotionally effective 90 seconds to ever claimed the top spot on Reddit. The biggest tearjerker of the year is, in fact, a fake commercial:

Walking the roads of our youth.
Through the land of our childhood our home and our truth.
Be near me, guide me, always stay beside me so I can be free.
Free.
Let’s roam this place, familiar and vast our playground of green frames our past.
We were wanderers.
Never lost, always home. When every place was fenceless, and time was endless, our ways were always the same.
Call my demons and walk with me brother, until our roads lead us away from each other, and if your heart is full sorrow, keep walking don’t rest, and promise me from heart to chest to never let your memories... die.
Never.
I will always be alive and by your side, in your mind.
I'm free.
John "Bang" Reilly

@темы: Пинакотека, любопытные люди

---

30 августа 2014, сб

Когда шкипер просыпался от ночных кошмаров, он шлепал босыми ногами к буфету, вынимал зубами пробку из бутылки с бренди и делал пару знатных глотков.
Когда боцман просыпался от ночных кошмаров, он зажигал свечу и долго-долго смотрел на ее пламя, пока глаза не начинали слезиться. Потом задувал ее, забирался с головой под одеяло и позволял волнам укачивать себя, пока под плотно зажмуренными веками плясали раскаленные добела искры и блики.
Когда старший помощник просыпался от липких и жутких ночных кошмаров, весь в холодном поту, то натягивал на плечи плед и крался до каюты капитана.
Капитану не знал, каково это, когда снятся кошмары, и от того тем сильнее любил, когда к нему приходил старпом. Потому что в такой ночи капитану можно было больше не притворяться отважным и мудрым. Он мог просто гладить старпома по взъерошенным влажным волосам и шептать в самое ухо: «Всё будет хорошо. Просто верь мне».

@темы: Jolly Roger

---

Когда шкипер был маленьким, тетушки, боясь, что он выпадет из кроватки, предостерегали его спать на краю, ведь иначе "придет серенький волчок и укусит за бочок". Шкипер этого очень боялся, поэтому спал так близко к стенке, как только мог, плотно укутавшись в одеяло с головы до ног. Сейчас он уже в почтенном возрасте, не верит во всякие такие байки и почти всегда спит с краю. Иногда к нему в гости приходит морской волк, бывалый капитан с седыми усами в таком же почтенном возрасте, и правда кусает его за бочок. Но шкипер не против.

@темы: Jolly Roger

---

Первое сентября

В городе N фонари не гаснут до десяти.
Ноги спускаешь с кровати одновременно,
Чтобы не встать не с той, газетами шелестишь,
Молоко кипятишь до первой прозрачной пены.
От проливных дождей весь тротуар блестит.
Здравствуй, Сентябрь и первая перемена!

Ты не ждала его в гости, радости никакой.
Он же приносит астры и грозди рябой рябины,
Гладит тебя по плечам холодной своей рукой,
Зыбкий покой покрывает озерной тиной.
Яблоки падают глухо, прячась в траве сухой,
Да на ветру качаются ниточки паутины.

Кто-то нальет портвейн, жарко камин растопив,
Кто-то впервые подарит в школе букет георгинов,
Ты же войди в листопад, как в золотой прилив,
Доверь себя Сентябрю, открыв беззащитно спину,
Пусть он пройдет навылет, сердце не зацепив,
И перед новой жизнью научит тебя быть сильной.

@темы: послания в бутылке

---

Осень приходит в город, кажется, еще в мае. Все мы брюзжим на холод и на бесконечные проливные дожди - без грозы, заливающие улицы по самые бортики тротуаров, с порывистым ветром (при таком раскрой зонт и, кажется, улетишь - подобно девочке Элли во владения ведьмы Гингемы). За период нашей "псевдоосени" я несколько раз уезжаю из страны туда, где царственные +30 или как минимум просто солнечно и празднично, замечательным образом продлевая (а точнее, создавая) свое законное лето. Уволившись после Летнего солнцестояния с работы, устраиваю себе каникулы, как в старые добрые учебные годы. Но если раньше каникулы несли с собой радость, то сейчас ощущаешь, как праздновать приход каждого дня становится всё труднее - друзья работают, на даче постоянная трудовая суета, лес не одаривает ни грибами ни ягодами, все водоемы оказываются холодны и для купания непригодны. Остается читать книги, одиноко бродить по усыпанным листвой дорожкам, по утрам на йоге приветствовать (призывать) солнце и путешествовать, не жалея последних грошей. Творить не получается совсем.
Зато наконец-то удается выжечь 25-буквенный набор огама, сначала отрисовав каждую из фэд на отполированных буковых дощечках. Одно только наличие личного инструмента радует и успокаивает.
Со всей этой своей затеей уехать за моря снова учиться, пока не стукнуло 30, не могу найти себе места. И ощущаю себя, будто мне сказали, жить тебе, детка, до октября, завершай все начатые дела и успокойся. И я завершаю. Встречаюсь, созваниваюсь, оплачиваю наперед, чтобы потом родителей не беспокоили, выкидываю блокноты, дневники и черновики, дописать которые точно не получится, отмываю до блеска квартиру и иногда нахожу себя сидящей вот уже полчаса на полу в ванной и тупо обновляющей почту - не пришло ли новое сообщение.
Иногда мне так яростно хочется молиться, что даже руки дрожат. Но в глотке моей нет ни одного подходящего для этого звука. Поэтому я прячусь под одеяло и закрываю глаза. И ноги всегда остаются неприкрытыми - под моей кроватью нет полости, в которой могли бы жить монстры. Мои монстры живут в зеркалах, следя из-за тонкой серебряной глади. Непрерывно и строго.
Я люблю осень, но теплую, солнечную, с гроздями рябины и пригоршнями орехов, с сизыми туманами в черных ветвях, с золотыми от березовых листьев дорожками, с голубым небом в крошечных лужах, с чаровством при свечах, с длинными вязаными шарфами, новыми тетрадями и клубами пара по утрам. Когда осень несет долгожданную прохладу, а от целой палитры красок даже немного рябит в глазах.
Через три недели придет октябрь. Всё будет хорошо. Я успокоюсь.

@темы: житейское

---

Так получилось, что пиратские истории Jolly Roger, взявшие начало на страницах этого дневника пять лет назад, перекочевали в самостоятельный рукописный дневник. И с разной степенью прилежности записывались в него. Почему я все эти годы не дублировала записи сюда, не знаю. Кажется, сейчас, когда в дневнике осталось лишь несколько последних чистых листов, пришла пора перепечатывать сюда старые заметки.
И, возможно, записывать новые.

05 декабря 2012, ср
Молодой пират обожает своих родителей, но терпеть не может долгих разговоров с ними. Так или иначе, тема скатывается на политику и образование, родители начинают говорить кучу глупостей или переживать, что их сын пошел грабить суда, имея за спиной только среднее образование. И к концу каждой беседы юнга сочиняет в уме похабные песенки или чертит под столом ногой карту для морского боя, абсолютно не слушая, что ему пытаются донести взрослые, и не понимая, что он так долго тут делает. А те, в свою очередь, не понимают, почему их сын так редко сходит на сушу.

÷
- Целуй меня! – страстно шепчет русалка, но молодой пират мертв, и русалку целует только море. Влажно и нежно. Но русалке не нравится море что бы оно ни делало. Русалка хочет молодых пиратов. Живых.


06 января 2013, воскр
Марсовый помнит, какова на вкус просоленная шершавая кожа Капитана, как пахнут табаком его волосы, а губы – виноградом. И сейчас, когда он смотрит на молодую нескладную невесту Капитана, ему немного смешно. Он-то умеет отличать реальность от политики и добычу от выгоды. Ко всему прочему, медовый месяц однажды закончится, и Капитан вновь соберет команду и выйдет в дальнее плаванье. Да, каждому из нас нужно, чтобы его ждали дома. Но ведь и ласки впередсмотрящего, когда за окнами шторм и мгла, никогда не бывают лишними.

÷
- Святой Отец, я согрешил! – со слезами на глазах исповедовался юный моряк. – Это было сегодня ночью, в три часа. И вчера, в четверть четвертого. И на прошлой неделе в среду, сразу после полуночи. Я ничего не мог с собой поделать. Это произошло совершенно непредумышленно! Просто она лежала так скромно, совершенно ничья, такая сладенькая… Вы же понимаете, Святой Отец, у нас на корабле все строго, но порой не поддаться искушению просто невозможно!
- А она не выказала несогласия? – с напускной незаинтересованностью уточнил отче. Юнга задумчиво почесал бороду.
- Вам, конечно, виднее, падре, но, полагаю, что нет…
- Не была настойчиво-твердой?
- Тверд..? Нет, вовсе нет!
- А как же вахтенный? Он разве не видел вас?
- Если говорить начистоту, мы вместе с ним в этом замешаны. Мы ведь друзья, понимаете, и привыкли всегда всем делиться.
- Вот как?! – поднял кустистые брови Святой Отец. – А ваш Капитан, он знает, чем его матросы занимаются по ночам?
- Упаси господь! Он бы нам головы поотрывал. Он говорит, что мы должны держать себя в руках и днем и ночью и соблюдать строжайшую дисциплину. На суше можно всё, а вот на корабле – ни-ни!
- Постойте, юноша, и как же эта женщина попала к вам на корабль?
- Женщина?! – возмущенно ударил кулаками по коленям моряк. – К чертям женщин! Я говорил о булочке! У нас огромный мужской коллектив с доверительными отношениями (в сексе недостатка нет), а вот свежая выпечка, тем более – после полуночи. Грешен, Святой отец, каюсь…

÷
Капитан с унынием смотрит за горизонт. С неба сыплется какая-то дрянь: не поймешь – дождь ли, снег. За дверью капитанской рубки – начало 19 века. Виду капитан не подает, но он отлично понимает, что вся эта его пиратская бравада не более чем простой фарс, полный отчаянья. Сложно осознавать, что еще немного, и все парусники заменят быстроходными линкорами и плавучими базами, сабли перестанут позиционироваться как боевое оружие, а каперство перестанет быть делом чести. Капитан догадывается, что у него еще есть в запасе около полувека, но легче на душе почему-то не становится.

@темы: Jolly Roger

---

-

Иногда я говорю себе: "Весь мир в твоей голове. Думай о хорошем. Всегда - только о хорошем". И иногда мне даже удается следовать собственным заповедям и заветам.
Сейчас я нахожусь на перепутье, когда от меня действительно мало что зависит. К. говорит: "Набирайся сил, дай своему организму отдохнуть", а меня раздражает бездействие, раздражает, что за последний месяц я ничего написать даже не смогла. Разве что только пару пиратских историй. Я почти ни с кем не общаюсь, потому что у всех свои дела, проекты, работа. А мне и рассказать-то нечего. И нет сил подходить и тыкать в людей палочкой. Единственное, что я могу - иногда выползать из берлоги, говорить, слушать, стараясь просто не думать, о том, что будет. Или чего не будет. Я уже так устала от этого ожидания,что перегорела и не хочу никуда уезжать, ничего делать и что-то там искать, меняться и познавать. Я просто хочу лечь и позволить мху превратить меня в камень. Чтобы больше никому не попадаться на глаза.
Мне присылают фотки с летней словенской школы, и везде я такая нелепая, такая толстая. Может быть, я слишком редко вижу себя со стороны, это как с диктофонной записью голоса - утешаю себя. Но все ведь любят стройненьких. И я в том числе. И я не слепая. И мне вроде бы все равно. Но нет. Совсем нет. И кажется, я никогда не стану такой, какой вижу себя изнутри - гармоничной, целостной и сексуальной. Так навсегда и останусь милой, пухлой и немного нелепой. Может только с годами седин и морщин прибавится. В этом месяце впервые за долгое время окр усиливается настолько, что я, в попытках отмыть квартиру, стираю внутреннюю сторону пальцев до мяса, от химии все начинает гноиться, так, что по ночам я просыпаюсь от жуткой боли, вынужденная все перебинтовывать и замазывать левомеколем. В приступе фактически беспричинной ярости я чуть не пробиваю в деревянной двери дыру, а потом неделю прячу от домочадцев синяк на тыльной стороне ладони. Ведь их распросы и неодобрение лучше не сделают. Иногда я задумываюсь, что грань моего психического здоровья перейдена и я причиняю вред своему организму. Но я не верю в психотерапию. И знаю, что попытка пойти к психологу вызовет вместо облегчения настоящий срыв. И пустую трату денег.
Потерпи, говорю я себе и продолжаю дрейфовать. До 10 сентября осталось совсем немного. Тогда станет хоть что-то ясно. И мне бы, не поднимая головы, сидеть над учебниками, читать и слушать, но тошнота подступает к горлу, и я просто откладываю все бумаги на край стола. День изо дня. Снова и снова.
Ненавижу и презираю себя такую.

@темы: Пинакотека

---

Мальчик, боюсь, ты влип:
Вместо души в груди
У меня лишь аллея лип.
Если прилив гудит,
Если трещит броня,
Близко не подходи -
Это не у меня

@темы: послания в бутылке

---

Лугнассад

засевала горчицу
на вечерней заре Лугнассада,
наблюдая, как птицы
улетали за ветром на запад,
и их горькая песня
разрывала мне жалостью душу,
ведь за темною бездной
не отыщешь ты участи лучшей.
отчего же мне снится,
что сама я в земле безызвестной
прорастаю горчицей,
быть желая хоть чем-то полезной?

@темы: послания в бутылке

---

Порторож

Ранним утром, когда просыпаются только птицы и желающие опохмелиться в ближайших барах студенты, бегу с дорожной сумкой наперевес по пыльной дороге в сторону факультета. Занятия окончены, выходные пролетели, пора делать решительный шаг. На остановке меня подхватывает Тамара, улыбается моей напряженности, смотрит поверх солнечных очков.
- Ну что, погнали?
Боже, да! Господи, нет.
Мы едем в сторону побережья через долины и туннели, по ровненьким дорогам, сквозь бесконечные зеленые холмы, в колонках тихонько бормочет местное радио, перемежая веселую словенскую попсу с дорожными новостями. За полтора часа небо наливается, будто созревает, становится неотвратимо лазурным, воздух прогревается, приятно врывается через открытое окно в машину, треплет меня по макушке. И чем его больше, тем тяжелее мне дышать. Я глазею по сторонам, кручу головой, рассматривая, как деревья становятся выше, как ели уступают свое место соснам и кипарисам, как холмов становится больше, чем долин, и вся дорога твоя - сплошные спуски и подъемы по этой неземной красоте.
Порт роз кажется совсем крошечным - одна-единственная улица и та - набережная. Но на самом деле, Порторож - ведущая нить ночных огней, соединяющих поселок Люция и "столицу" побережья Пиран. Элитный курорт, самое желанное место отдыха в этих краях. Сидя на бетонной набережной в тени кипариса и болтая ногами в теплой воде, вижу на другой стороне бухты такие же красные черепичные крыши, рассеянные, как земляничины, по холмам.
- Это что? Уже Италия?
- Нет, - улыбается Тамара, прикуривая. - Это Crveni Vrh, Хорватия. Италию просто так не увидишь, а если уж очень захочешь, то вглядываться надо с побережья Пирана, никак не отсюда.
Невольно становится стыдно. Через час пойду подавать документы на факультет туризма, а не разбираюсь даже в базовой географии региона. Кипарис кидается в меня шишечкой.
В этом прибрежном городке, где, если всё получится, грызть гранит науки мне два следующих года, все такие расслабленные, неспешные. До десяти утра ни одна кофейня не работает, а как можно заниматься делами, не насытив утробу свою крепким кофе? Мы слоняемся по набережной, слушаем несмолкаемый стрекот цикад (которых здесь называют čriček, а звук, издаваемый ими, соответственно - čri-čri), пытаемся вспомнить, как на русском называется вид сосен, растущих у моря, рассматриваем маленькие яхты со слепящими белыми парусами, дрейфующие на спокойных прозрачных волнах.
У меня в папке, зажатой под мышкой, диплом о законченном высшем так и не пригодившемся образовании, свидетельство о рождении, заявление и сотня других маленьких и больших бумажек. И мне так страшно, так волнительно, что кажется, эта папка и я - единый организм. О, не забирайте ее у меня из рук, не открывайте.
Ближе к обеду мы выходим из прохладного здания факультета.
- Так что до 9 сентября можешь отдыхать, - резюмирует Тамара. - Все из отпусков выйдут, всё рассмотрят и я тебе позвоню. Ну что, по кофейку?
Странные люди эти словенцы, думаю я. Даже когда у них есть всего десять минут, всегда притормозят на чашку кофе. И в этой ослепительной белизне, зелени и синеве ни о чем другом думать больше не могу. Смотрю на довольную Тамару и сама невольно начинаю улыбаться одними уголками губ:
- Конечно.
- Пойдем, трусиха! - она порывисто на секунду приобнимает меня за плечо, и мы начинаем свой путь по раскаленной песчаной дороге в сторону ближайшей кофейни; соленый ветер забирается мне за шиворот, оглаживает по спине. Посмотрим, что выйдет из всей этой авантюры.

Download Dan D Google Me for free from pleer.com

@темы: Странствия, бубен шамана, Slovenščina

---

Дороги полностью захватили меня, проросли сквозь вены мои, сквозь жилы и полые кости виноградными лозами, вьюнком и барвинком.
Только возвращаюсь из одного путешествия, и уже через пять дней - окунаюсь в новое с головой, без деталей, без плана, зато с верным другом и открытым сердцем.
В голове бедлам, в квартире тарарам, как в первые дни летних каникул. Император спрашивает меня: Ну как оно - без работы? Х о р о ш о!!! - без зазрения совести отвечаю я. Да что там деньги, стаж, статус? Кому оно на самом-то деле нужно?
Лежа на полу в солнечном пятне и методично давя кончиком языка о ребристую поверхность неба спелую вишню, вспоминаю, как на развале покупала у седого мастера серебряное кольцо с гранатом. Ну вот, - думаю, - осталось только научиться приручать журавлей, и можно идти свататься к богу подземного мира.
Скоро от меня совсем ничего не останется, кроме огромного шкафа непрочитанных книг. И как же хорошо, что это так.

Download Sophie Zelmani Going Home for free from pleer.com

@темы: житейское, обрывки ментальной скрижали, бубен шамана

---

Зверобой и душица,
Бузина, любисток.
Расскажу небылицу,
Кинув пригоршню строк,
Жизнь, как тоненькой спицей,
Завяжу в узелок,
Звонкой птицей-синицей
Ускачу за порог,
Чтоб туманов напиться
В своем царстве дорог.

@темы: послания в бутылке

---

Ljubljana

Первым делом по приезду составляю список дел:
- Разобрать вещи.
- Поставить местную сим-карту.
- Найти здание университета.
День обещает быть теплым, поэтому радостно сменяю кеды на сандалии, завтракаю омлетом и, поставив галочки напротив первых двух пунктов плана, выхожу за порог. "Найду факультет, благо он совсем рядом, - думаю я, - а потом гулять до кровавых мозолей!" Карту не беру - зачем? Всего-то и надо - только обойти мой дом и выйти на другую улицу, а уж до центра-то я потом в любом случае доберусь. Здесь все близко.
Через два часа обнаруживаю себя свесившейся через перила Тромостовья и разглядывающей стремительное движение реки. По реке ходят теплоходики, оглашая округу заводной словенской музыкой. Здание факультета я так и не нашла. "Как же так, - сетую я, - уже скоро обедать, а программа минимум так и не выполнена. Хоть прям возвращайся в квартиру, бери карту и по ней, как позорный турист, ищи поворот за поворотом". Делать нечего - поворачиваю в сторону дома. Приезжих в летний период здесь больше, чем было под Рождество, много азиатов и русскоговорящих. На Прэшэрнвом тргу музыканты, продавцы мороженого и заклинатели огня. Вокруг последних толпится много людей, как и положено на уличных представлениях. Заклинатель огня балансирует на сложной конструкции из пеньков и досок и жонглирует тремя горящими кеглями, зрители восхищенно улюлюкают и аплодируют. Вокруг царит атмосфера праздника и праздности. На улице, ведущей к городской ратуше, компания из 5 человек играют на струнных что-то невероятно торжественное. Играют профессионально. И контрабасы в их руках, и скрипки, кажется, задевают струны какого-то божественного инструмента, от чего музыка звучит у тебя в ушах еще долго после того, как ты уйдешь. Кажется, эти же самые ребята (наверняка, студенты или выпускники факультета изящных искусств) зимой пели рождественские хоралы на улицах, ждущих своего первого снега. Также прямо в самом центре натыкаюсь на огороженное место, исключительно над которым идет дождь. Что это? - спрашиваю у местных. Территория независимой словенской погоды, - гордо отвечают они, - как бы жарко в городе ни было, как бы чисто ни было небо, над этим пяточком всегда идет дождь. По велению градоначальника. И правда, идет. Вот она - самая настоящая городская магия.
Факультет я на обратной дороге конечно же нашла - он был и правда в 7 минутах ходьбы от моей двери - проблема была в том, что я три раза повернула не в ту сторону.

@темы: житейское, Странствия, Slovenščina

---

veter

Выяснилось, что в словенском языке немало слов, обозначающих различные ветра. Словения - страна маленькая, но благодаря разнообразию ландшафта, может похвастаться и разнообразием климата (который здесь, кстати, звучит как podnebjе).
Бурю на море называют neurje.
Более сильный ветер (и преимущественно на суше) и грозу - nevihta.
Vihar - эту же настоящее ненастье.
Orkan - ураган.

Также существуют различные названия для ветров, дующих из разных направлений:
так, например, знакомая нашему уху burja означает исключительно северо-восточный холодный ветер.
Severnik - любой северный ветер.
Tramontana - сильный, но кратковременный северный ветер (дующий со стороны Альп).
Košava - колючий восточный или северо-западный ветер.
Jugо - теплый и влажный южный (юго-восточный) ветер.
Oštro - кратковременный южный ветер на море.
Lebič - юго-западный морской, штормовой ветер с сильным дождем.
Burin - ветер, дующий с суши в сторону моря исключительно ночью.

Вот такие дела.

@темы: Сказанья четырех ветров, Тезаурус, Slovenščina

---

Дорога из отчего дома занимает целый день. Вот я еще отмахиваюсь от назойливых тополиных клоков и черпаю полные ботинки дождевой воды, а вот уже сижу в аэропорту Хельсинки, изнывая от холода, жары, жажды и голода одновременно в ожидании самолета, что увезет меня в страну обетованную.
Все началось с того, что я в очередной раз психанула. Кажется, все в моей жизни происходит после осознания, что мне не нравится то, как я себя чувствую. И вместо того, чтобы скорректировать сложившуюся ситуацию или научиться преодолевать проблемы, я, пользуясь руководством "Отношения умного и горы", все бросаю и ухожу в такой обход, что аж самой не верится. Каждый раз - не верится

.

.
Я оставила работу выпускающего редактора в медицинском издательстве (офис - в центре Москвы, 10 минут пешего хода до Кремля), неприбыльную, зато ответственную, оставила собственную квартиру, а самое главное - столь немногих, но столь дорогих моему сердцу людей, сняла почти все деньги со счета, купила билеты на самолет и уехала в другую страну, где меня не то что никто не любит и не ждет - где меня и понимают-то через раз. Потому что на том берегу трава всегда зеленее.
Нет, не так. Всё началось с грозы. Гроза была такой сильной, что ломались электростолбы, и не все пережили последнюю пятницу июня. Из-за стихии многие рейсы отменились, а некоторые сдвинулись по времени. Как и мой. Билеты я заказывала за две недели до поездки, поэтому рейсы остались только стыковочные (и те, которые моя внутренняя жаба никак не позволила мне приобрести), поэтому пришлось лететь через Финляндию. На стыковку было около 4 часов, но вылет всё задерживался и задерживался, и я начала серьезно беспокоиться. Но всё обошлось, пересесть успели.
Помню, когда прилетела в Любляну зимой, меня поразила свежесть и чистота воздуха сразу на выходе из аэропорта. Сейчас же меня поразило тепло. Душный горный воздух наполнил легкие - и больше не вздохнуть, ни выдохнуть. И все небо - глубоко-голубое, лучистое. И всю дорогу, что едешь до города, улыбаешься, потому что слишком много солнца, и это рефлекс с первой минуты рождения - улыбаться и плакать при виде яркого света.
Моя комната оказалась вторым этажом бара, в котором по вечерам до чернильной темноты заседают шумные компании. Зато с мягчайшей кроватью и кухней. Оставив сумки и расплатившись за жилье с домоуправительницей, первым делом побежала за едой. Время было без чего-то восемь (девять по Москве, с учетом, что выехала из дома я в 9 утра, а в самолете кормили только чаем с молоком). С магазинами в Европе проблема. В Берлине продуктовый мы нашли только в последний день пребывания, здесь, благо, опыт знакомства с городом был, и ноги по старой памяти привели меня (мимо трех уже закрывшихся магазинов) в Спар - недешевый, зато работающий до девяти вечера (сегодня - в воскресенье - стоит отметить, он работал до трех дня, прочие - и не открывались). Как тебе работать, когда все твои соседи отдыхают, гуляют, наслаждаясь выходными? Что, сфера услуг? Нет, не слышали.
В итоге, принеся еды и замаскировав ею пустоту холодильника, я поняла, что есть-то уже не хочу. Заварила травяного чая, схрумкала пару овсяных печенек и открыла нараспашку все окна - пусть в доме помимо меня живут ветра. Невозможно познакомиться с городом, не познакомившись с его ветрами.
Спала, конечно же, во всех этих облачных одеялах и подушках без задних ног. Да и без передних, впрочем, тоже.

@темы: житейское, Странствия, бубен шамана, Slovenščina