Льется путь по хребтам одичавших гор, по сухим ковылям да по перьям седым
О, если б ты ведала, мама, какие сады у него!
Конца им и края не видно, не слышно по моху шагов,
В них тихо деревья лепечут и пахнет медово травой,
В них хочется затеряться от смертных и от богов.
Под черным пронзительным небом в долине звенящей реки
Луга асфоделий печальных, дурманящих маков поля,
Бездонны его аквидуки, балконы дворца высоки,
Листвою и перегноем пахнет нагая земля.
Мне было так страшно и душно, когда его колесница
Неслась, грохоча, по ущельям сквозь срез тектонических плит.
Мелькали событья и лица. О мама, быть может мне снится
И трон золотой в полумраке, и профиль как острый гранит?
Меня обнимал он несмело, целуя подушечки пальцев,
Кружа под цветущей сиренью, свирелью копируя птиц.
Он улыбался печально, а мне так хотелось касаться
Горячих его ладоней, холодных его ключиц.
Не зная ночей и рассветов, не помня друзей солнцеликих,
Гляделась я в глаз его омут да гладила по голове,
И с нежностью нашей взаимной катились в садах его диких
Кровавые зерна граната по белой, как иней, траве.
О, что ты наделала, мама! Теперь не видать мне покоя -
Мне плакать полгода дождями, что станут подземной рекой,
Мне сыпать полгода цветами, чтоб стали они перегноем,
И жечь мне бессмертник, чтоб знал он, что осень недалеко.
Конца им и края не видно, не слышно по моху шагов,
В них тихо деревья лепечут и пахнет медово травой,
В них хочется затеряться от смертных и от богов.
Под черным пронзительным небом в долине звенящей реки
Луга асфоделий печальных, дурманящих маков поля,
Бездонны его аквидуки, балконы дворца высоки,
Листвою и перегноем пахнет нагая земля.
Мне было так страшно и душно, когда его колесница
Неслась, грохоча, по ущельям сквозь срез тектонических плит.
Мелькали событья и лица. О мама, быть может мне снится
И трон золотой в полумраке, и профиль как острый гранит?
Меня обнимал он несмело, целуя подушечки пальцев,
Кружа под цветущей сиренью, свирелью копируя птиц.
Он улыбался печально, а мне так хотелось касаться
Горячих его ладоней, холодных его ключиц.
Не зная ночей и рассветов, не помня друзей солнцеликих,
Гляделась я в глаз его омут да гладила по голове,
И с нежностью нашей взаимной катились в садах его диких
Кровавые зерна граната по белой, как иней, траве.
О, что ты наделала, мама! Теперь не видать мне покоя -
Мне плакать полгода дождями, что станут подземной рекой,
Мне сыпать полгода цветами, чтоб стали они перегноем,
И жечь мне бессмертник, чтоб знал он, что осень недалеко.
Господи, как плохорошо, у меня сердце дрожит и плачет.
Такие образы, гранат по белой траве, ключицы Аида, осень недалеко, Г О С П О Д И
Оно совершенно чудесное, оно замечательное, не могу
У меня эмоции, много эмоций, невозможно передать их словами, я влюблена
ГДЕ ТУТ МОЖНО ВЫДАТЬ ПРЕМИЮ
МОЙ ЛЮБИМЫЙ ГРЕЧЕСКИЙ МИФ
Я НАПИШУ МУЗЫКУ
МАРИЙ, БУДУТ ПЕСНИ
.Крист, боги, котик, вот от кого не ожидала))) спасибо)) искренне рада, что принесла и на твою долю стекла!
-Marigold-, прости меня пожалуйста( я исправлюсь(