Струнян

Мои россказни про туннель под холмом сподвигают студентов по обмену сплотиться и выдвинуться в совместный поход одним теплым весенним днем в Струнян, маленькое поселение на берегу Адриатики.
Мы меряем подошвами летних кедов извилистые, покрытые сосновыми иголками тропинки, еще не просохшие в тени, вылезаем на опасные смотровые площадки, чтобы вглядеться в ультрамариновую линию горизонта, спорим, какие из туманных гор словенские, а какие уже итальянские, бредем по каменистой линии берега под самой кромкой утеса. Я захожу в прозрачную воду почти по колено и машу им, сидящим на берегу, рукой: давайте, вода не такая уж и холодная. Но они лишь качают косматыми макушками. Проходит лишь 2 часа нашего походного времени, один член компании откалывается и идет пить пиво, кофе перестает насыщать вены моих компаньонов адреналином. Я говорю им: если пойти по берегу дальше, можно дойти до следующего города - Изолы. Но они думают, что я шучу, и поворачивают на обратный путь. В их нагретых солнцем головах мысли о ближайшей поездке на Корфу и вечерней вечеринке.
На следующие выходные я берусь проводить до ровной той же точки Софию - девочку из Харькова, и по совместительству мою ближайшую подругу в этом забугорье. Сначала идея не привлекает меня - не люблю в кратчайший срок посещать одни и те же места. Для полного удовольствия от города (книги, фильма) мне надо забыть основные эмоции, испытанные при предыдущем контакте. Но я всё равно не могу отказать. Пройдя по тому же живописному маршруту и остановившись на привал на той же прогретой солнцем коряге, я говорю ей, что вот за тем холмом уже виднеется Изола. Как думаешь, спрашивает она меня, реально до нее дойти по берегу. Навигатор говорит, что нет. Да что знает твой навигатор? - щурюсь на солнце я. - Давай попробуем? Давай. И мы идем. Обсуждаем передачи о выживании в диких условиях, исследуем забытый кем-то на пляже апельсин, машем проходящим невдалеке яхтам, шутим, что надо было сначала сохраниться, прежде чем лезть на эти отвесные скалы, перелезаем через каменистые насыпи, хвастая друг перед другом своей растяжкой, загораем в дикой местности, закатав штанины и подложив под голову горячие валуны. И конечно доходим до города.
В магазине я покупаю лоток свежей ароматной клубники, мы переводим дух и обратно идем уже по холмам, мимо чужих оливковых рощ и проросших молодой листвой полей. Чувствую себя хоббитом, - едва слышно говорю я. Еще не покинувшим Шир, - подхватывает София. И я готова рвануть с холма по узкой серпантинистой дорожке, громкой крича. Впервые за полгода вижу человека, знакомого с творчеством Толкина. Пока солнце не садится, мы обсуждаем зарубежную классику, ее экранизации, мечась от Гордости и Предубеждения до Убийства в Восточном экспрессе, и одуванчики окрашивают кант моих белых кроссовок в солнечно-желтый цвет.
Перед входом в холм мы устраиваем привал, сполоснув клубнику водой из фляжки, и со словами "каждая соринка - в животе витаминка" с наслаждением уминаем все полкило. Мне радостно и хорошо. Потому что походы должны быть такими: озорными, с жаждой первооткрытия, со спорами и смехом, чтобы нос шелушился от солнечных поцелуев, а ступни горели, отходив почти 20 км по пересеченной местности.

Дорога туда


Те красные крыши вдалеке, за холмами - Изола


Кадр о том, как сильно я ценю свою жизнь



Дорога обратно

@темы: Фото, Странствия, Slovenščina

---

.

Когда нервы не выдерживают, я отстраняюсь от всех, выключаю телефон, ухожу в долгие прогулки, отменяю встречи. У меня не получается верно распределять энергию, и как еды ближнему своему я положу всегда больше, чем самой себе, так же и с энергией. Ничего не поделаешь.
Брожу по холмам, среди шуршащего сухостоя, перешагивая с одного острого валуна на другой, и думаю: "А вот он подойдет, а вот я ему как отвечу!" и сжимаю кулаки, словно пятилетний ребенок, честное слово, самой смешно. А потом сажусь на высеченные морем в скале ступени и долго-долго смотрю на ультрамариновую линию горизонта. И не думаю ни о чем. И это оказывается приятнее всего на свете.
Каждый раз напарываюсь на чувство, что все от меня чего-то хотят, - как на мертвую еловую ветку. Легче спрятаться, признаться самой себе, что боюсь до чертиков, и уйти в анабиоз до тех самых пор, пока ситуация не решит сама себя. Чаще всего - срабатывает.
Жить на море - значит, совсем потерять чувство времени и полумеру сезонов. Апрель только начался, а у нас уже солнце во всё небо, мороженое на каждом углу и блаженные +15. В такой погоде любые невзгоды кажутся лишь неправильно сложенным пазлом: отвернись, завари себе чаю, переключись на что-то другое. А когда вернешься, картинка сама покажет, где ты ошибся.
А еще (похоже) этой весной, впервые за 22 года, я не буду умирать от заложенности носа, перманентного конъюнктивита и асфиксии - стоило всего лишь сменить климат, и пора всеобщего цветения и благоухания стала мне тоже в радость!

@темы: Фото, житейское

---

.

Дни летят так быстро, как, наверное, умеют лишь самолеты. На дворе 20 ноября, и это одна из самых долгих осеней в моей сознательно-взрослой жизни. В сентябре гонялась за документами, играла с девочками в ролевки, собирала на даче в ящики крепкие желтые груши, старалась не злиться слишком часто. В октябре много слушала, знакомилась с новыми людьми, блуждала по холмам, как местная сумасшедшая, трогала ладошками море и горько плакала по ночам. В ноябре пишу исследовательские работы, украдкой курю на ветру, составляю планы, где последним пунктом всегда значится "сериалы - это, конечно, замечательно, но напомни себе еще раз, что до дедлайна остался месяц". И в голове моей не укладывается, что всего полгода назад у меня была работа, друзья, с которыми так весело куда-нибудь выбираться, родители, что всегда готовы обнять (и вкусно накормить), свой уютный дом на краю столицы. Было оконченное высшее, две специализации, некий уровень и авторитет. Была моя личность.
А сейчас, спустя полгода, у меня лишь скребущие в дверные проемы жухлые виноградные листья, невольно подавляющий болтливый сосед-морячок и четыре экзамена, которые непонятно как нужно сдать в январе. А еще есть большие ожидания - как от всего вокруг происходящего, так и от себя самой. Но совершенно нет сил. Иногда мне кажется, что случайный (или регулярный) секс все исправил бы, но потом понимаю, что у меня на него тоже нет сил. Да и времени... Мама говорит: бросай все и возвращайся. А я не могу - слишком сильно втянулась в процесс, слишком много трудных шагов сделала, чтобы просто взять и бросить. Знаешь, иногда, чтобы найти себя, рекомендуют все оставить и уехать туда, где тебя никто не знает, начать все с чистого листа. Ну уехала я. И что?
Понимаю, что половина моих проблем, если не две трети, как на слонах, стоит на отсутствии свободного владения языком. В этих условиях, я чувствую, что не приобретаю новую личность, лишь старая трещит по швам: замкнутая, напуганная, неразговорчивая, зацикленная на неудачах и постоянном перфекционизме основная, из-за которой, как тени сквозь деревья, проступает шальная, стойкая и сующая свой нос в любое дело настоящая. и непримеримый конфликт основной и настоящей доводит меня до истерики.
Хотя погодные условия и преподаваемый материал замечательны. Солнечно и интересно.
Чтобы по-настоящему наслаждаться подаренной мне возможностью, нужно просто пересмотреть свое отношение, найти себе мальчика, начать говорить, завести словарь для активного вокабуляра. Проще относиться к себе и всему, что я "должна". Просто отпустить себя.
Нет, блять, не просто. Не просто.

@темы: Фото, житейское

---

Самайн приносит с собой сезон дождей и сильных ветров. Буря обтрясывает лозы и усыпает мой порог шуршащими виноградными листьями, и сколько бы я ни сметала их в кучу тяжелой садовой метлой, они все равно погребают под собой всю дорожку, скребутся в косяки и так и норовят пробраться в дом.

житейское

Такая погода погружает меня в еще большую апатию. 31 октября мы с Медведем едем в Постойнскую пещеру - местную достопримечательность и гордость - смотреть на шестиметровые сталактиты, кататься в маленькой вагонетке по огромным карстовым залам, позволять воде, проходящей сквозь толщу горных пород, падать на наши головы подземным дождем, смотреть на бледных слепых доисторических саламандр-драконов. И мне все хочется спросить, почему он здесь со мной, а не со своей девушкой, почему ревнует мое внимание к экскурсоводу, почему так много рассказывает и показывает мне - мы знакомы чуть меньше месяца. Но я молчу и лишь ближе пододвигаюсь на трясущейся лавочке вагонетки, вжимаюсь в плечо. Сажая в попутку на обратной дороге, Медведь желает мне веселых выходных, а сам остается в столице веселиться со своими друзьями и пить на вечеринках в дурацкой островерхой шляпе на всю неделю. А я наконец выдыхаю. Хожу по дому лохматой в одном нижнем белье, пью фруктовое пиво из жестяных банок, пишу до трех ночи стихи на кухне, смотрю сериалы без наушников, курю, развалившись в садовом кресле. Мне так отчаянно одиноко и вместе с тем - так хорошо. Я чувствую, как мое сознание расслаивается, обнажая пустоту. Блуждая между городами под большим рыжим зонтом, я все никак не могу поверить, принять, что все эти сады с деревьями хурмы, серая лента моря, едва-едва позолоченные холмы, тоннели, маяки, гавани - всё это теперь мое. И мне с этим теперь жить.
Целый месяц хочу отвести себя в бар и напоить боровничкой, но в итоге не хочу. Хотя в самом начале обещала, что как только разберусь со всеми документами и бюрократической волокитой - обязательно напьюсь. И мне осталось совсем немного.
Во снах ко мне с нежностью прикасаются мужчины, с которыми в реальности я не знакома, делают мне массаж, гладят по голове. Я просыпаюсь от солнечного света на лице, сжимая в объятьях своего мягкого мишку, которого привезла из дома, усталая и зареваная. Каждый день с осознанием - что на экзаменах мне **здец. Потому что надо читать литературу, но она на словенском, потому что надо писать интерпретации вычислений по статистике, рецензию на монографию, аналитическую таблицу по доктринам ЮНЕСКО и ИКОМОС - на английском. А я даже не всегда могу заставить себя между домом и факультетами дойти до магазина и купить молока. И говорю односложно. И думаю на трех языках одновременно, так что каким ни пытайся воспользоваться - всё равно будет звучать неправильно. И мне бы уже найти себе мальчика, но я настолько устала и нестабильна, что просто физически не в состоянии этого сделать. И расстраиваюсь из-за этого еще больше.
На выходных обещается быть праздник урожая хурмы. Я люблю хурму, всем желудком и даже желудочком сердца! Так что непременно пойду. И на утреннем базаре куплю ящичек или даже два - часть съем с причмокиванием, часть заморожу, а из части может даже варенья сварю, к чаю. Также на выходных (точнее, 11 непосредственно) Мартынованье. Христос вот воду в вино превращал, а св. Мартин - виноградный сок в вино. Тоже вполне себе приятное чудо, скажу я вам. Не знаю, составит ли кто-нибудь компанию в моих гастрономических похождениях, но я на выходных намереваюсь гулять!
9 вот еще и "Убийство в Восточном экспрессе" выходит. Мне ведь теперь, чтобы попасть в кинотеатр, нужно ехать в другой город, так что все кинопоказы - как маленькое торжество. Тем более что ленты идут на языке оригинала с словенскими субтитрами. И это, скажу я вам, радость.
Здесь вообще по-другому начинаешь ценить мелочи, к которым привыкаешь в столице. Кинотеатры, круглосуточные магазины, микроволновки, пельмени, бесплатная пресса на входе в метро...
Скучаю по Москве. Ужасно скучаю.

@темы: Фото, житейское, Slovenščina

---

Струнян

Я приезжаю на побережье в конце сентября, сразу после осеннего равноденствия, когда темная половина года официально заявляет о своих правах. Я улетаю на запад от солнца, и оно вот уже почти месяц не может меня догнать. В приморском регионе Словении своя атмосфера: 46,6 км побережья отгорожено Далматским нагорьем, и бризы, веющие с прогретого за лето моря, наполняют воздух теплом, разгоняют осенние облака и туманы. И ты ловишь себя на мысли, что с этим зеленым, пахнущим солью и йодом, пробуждаемым по утрам светом и птичьим пеньем местом что-то не так. Желтизны не хватает, понимаете, промозглых +5! Непривычно.
По выходным обычно я ухожу гулять. Просто запираю свою комнату на один оборот ключа, в правый карман ключ, в левый - телефон, и вперед. Совсем недалеко от моего дома в холме прорыт полукилометровый туннель, так что проходишь один лесистый холм насквозь, огибаешь другой, а там и рукой подать до национального заповедника Струнян - гордости и радости приморских жителей. В заповеднике живет много редких птиц и рыб, фермеры выращивают лозу и маслины, в светлую половину года традиционным образом добывают соль, прибрежная зона отмечена голубым флагом чистоты вод, а верхней точкой заповедника оказывается 80-метровый утес из мягких горных пород, постепенно меняющий свои очертания из-за ветра, натисков дождевой и морской воды. Забравшись на самую вершину утеса, поросшую мохнатыми соснами, я аккуратно спускаюсь по вырубленной в породе практически винтовой лестнице к самому подножию, к береговой линии, не единожды останавливаясь у опьяняюще пахнущих зарослей дикого плюща. Сажусь на крупную гальку пляжа у самой воды, опираюсь спиной о влажное бревно, вынесенное морем на берег, слушаю плеск волн. Расположившаяся недалеко от меня пара складывают из камней высокую башенку, тихо смеются, раскуривают один на двоих косячок. Я разуваюсь и по колено вхожу в воду. Разгоряченные стопы поначалу оскальзываются на некрупных острых камнях, но через некоторое время уверенно ловят баланс. Я захожу еще глубже. "Эх, будь бы у меня с собой полотенце, - думаю я, - непременно поплыла бы". На следующее утро, лежа в постели с ноющим горлом и отсутствием сил, благодарю небеса, что полотенца с собой не было! Возвращаюсь уже под вечер, немного другой дорогой, и музыка ведет меня. Сначала одним глазком заглядываю в церковь Святого Вознесения, в которой играет орган и поет хор, и вижу прекрасную невесту с диадемой из цветов, которая с нежностью смотрит на жениха и говорит: "Ja, strinjam se". От ведущей на юг, мощеной гранитом дороги над бухтой разносится, гудит над прозрачной гладью волн "Highway to Hell", и каждая нота, эхом отражаясь от холмов, звучит еще громче, еще задорнее. У самого выхода из заповедника, рядом со старой рыбацкой лачугой на низком бордюрном камне сидят двое парней с гитарами, и один учит другого играть. И так у них здорово получается, что невольно останавливаюсь, вроде как дух перевести, и слушаю-слушаю во все уши, и от их рыбацких гитарных переборов по позвоночнику пробегает волнительный холодок.
Последний отрезок пути прохожу энергично, больше уже не глазея по сторонам. Осевшая с детства на дно банки памяти фраза муравьишки-хвастунишки "Солнышко скроется, муравейник закроется" подгоняет вернее самых строгих сторожей, но вынырнув из-под холма все равно обнаруживаю себя уже в сумерках, которые наступают здесь молниеносно. Тени становятся длиннее, и в изголовье каждой из них - клубок тумана, который не сейчас так через час развернется длинным влажным хвостом по усыпанным виноградными листьями канавам и водостокам.
Прихожу в то место, что называть мне домом следующие два года, зажигаю везде свет, ставлю на плиту кофейничек с родниковой горной водой, идущей здесь из крана, расслабленно оплавляюсь на стуле. Прошла 11 километров, что вроде не так уж и много, но лично для меня - маленькое достижение, крошечный повод гордиться собой.
А вкупе со всей той красотой, на которую за день насмотрелась, так и вообще - счастье.

@темы: Фото, Странствия, Slovenščina

---

+

Будем честны: я затеяла весь этот побег с учебой лишь бы только не работать, лишь бы только уехать из серой суетной Москвы, полной неврастении, апатии и одиночества, за синие горы - к морю. И преуспела.
Но как говорил один замечательный седовласый баварский экскурсовод, заложив большие пальцы в маленькие кармашки жилетки, "никогда не путайте туризм и эмиграцию". Потому что эмиграция - это всегда тяжело. И ты должен ехать с четким осознанием, что здесь ты никогда (что бы ты ни делал) не будешь своим. А чтобы найти свое место непременно нужно умереть и родиться заново. И если ты к этому не готов, даже не начинай. А еще, уехав, по-настоящему ощущаешь нелинейность и абстрактность времени.
В этой стране совсем всё иначе. Мне даже не нужно запирать входную дверь на ночь, потому что я точно знаю, что ко мне никто не зайдет. Возвращаясь по вечерам из института, если все еще светло, я сажусь на нагретый солнцем бордюрный камень и смотрю на море, смотрю на проплывающие вдалеке белые треугольники парусников, на то, как небо меняет цвет с прозрачно-лазурного на абрикосовый. Так много как здесь, я еще нигде не ходила. Дом мой находится на горе, и каждый день - вверх-вниз по узенькой выбитой в камнях лестнице. За сегодня, например, прохожу 11 км, вчера было 5, а в прошлую субботу - 17. По всем этим холмам и набережным хочется гулять, хочется смотреть и наконец-то верить, что все это взаправду. Совсем даже не навсегда, но как минимум - до середины зимы.
Впервые в жизни узнаю как пахнет плющ. Разбирая карты оракула растений, читаю, что плющ символизирует собой и смерть (так как душит другие растения), и жизнь (так как его цветы несут последний нектар для пчел глубокой осенью). И только здесь я узнаю - что же это за нектар. Дикий плющ пахнет как черемуха, растущая на акации. Сладко и опьяняюще. Ничем не примечательные цветы, а какой глубокий сильный запах!
И все не перестаю удивляться, что здесь все зеленое, как холодным летом. Прением осени даже не пахнет. Погоди, - говорит сосед, - то ли дело будет в ноябре, когда все станет красным и золотым! И я жду ноября с его трюфелями, тыквами, туманами, праздником первого вина, - с ужасом и надеждой. И порой мне кажется, что сердце мое не выдержит всего этого бесконечного одиночества, всей этой бесконечной красоты.

@темы: Фото, Странствия, обрывки ментальной скрижали, Slovenščina

---

из Твиттера

Ты заперт здесь, а море там
Ласкает гальку берегов.
Оно полно шуршаньем слов,
Внутри тебя - лишь пустота,

***
Солёная вода внутри горячей огня,
Солёная вода внизу холодней чем лёд.
Не трогай, отвернись. Эта горечь дня
Сама пройдёт.

***
По пятницам или держишься на плаву, или камнем идёшь на дно.
Третьего, кажется, не дано.
Держись давай за самый край.
Не унывай.

@темы: Фото, послания в бутылке

---

Питер_08

Приезжаю в Питер на выходные, в 4:30. Билеты покупаю загодя, но мест все равно на последние выходные августа остается совсем мало - скоро в школу, а значит, пора возвращаться. В одном со мной плацкартном отсеке едет женщина с двумя сыновьями - один тихий, почти всю дорогу читающий очкарик, второй - младший, говорливый бунтарь. Мать почти до часу не может уложить его спать, и в моем утомленном мозгу рождается грустная история, что эта прекрасная женщина со строгими острыми чертами лица и мягкими ладонями - прекрасная леди из Волшебного племени. И младший из ее сыновей - на самом деле подменыш. Ибо это сказки чистой воды, что фейри меняют в колыбели своих детей на человеческих, всё как раз наоборот, ведь каждая смертная женщина хочет, чтобы ее ребенок был самым умным, сильным, красивым, и дожил чтобы до ста лет. Но фейри никогда не отказываются от человеческих капризных эгоистичных крикливых младенцев и растят их как своих собственных, обучая их и заботясь. Утомленная и печальная, Леди укрывает ворочающегося непоседу, неустанно спрашивающего, куда они едут, своими длинными золотистыми волосами и начинает негромко петь колыбельную, слов которой не разобрать, а мелодию - не повторить. Через несколько минут малыш начинает сладко сопеть во сне, и пассажиры всего плацкартного вагона погружаются в крепкую дрему, одну на всех, и спят до рассвета без сновидений.
Пока августовское солнце не спешит подниматься из-за горизонта, захожу в привокзальную столовую, на той стороне Невского, где за розетку, интернет, пирог с курой, манку и чашку какао отдаю благостные 120 рублей. Дух приключений пробуждает меня лучше кофеина, и вот я уже топаю по Невскому, фотографируя окна, дома и то, как солнце отражается от еще влажного асфальта. Будучи человеком не только безнравственным, так еще и с притупленным чувством привязанности, я редко возвращаюсь в одни и те же города более одного раза. И уж тем более никогда не приезжаю к кому-то - только куда-то. В Питер же, где живет моя кузина, еду уже, кажется, в пятый раз, и каждый раз расстраиваюсь, что львиную часть времени, которое можно было бы посвятить общению с городом, приходится отдавать семье. Но в эту субботу сестра работает, к тетушке приехать не получается, и я чувствую себя как на именинах.
Облазив половину исторического центра пешком, к 12 прихожу в Петропавловскую крепость на смену караула, и смотрю во все глаза, как прекрасные мужчины в форме стучат ружьями по мостовой, подпеваю оркестру, играющему гимн, и зажмуриваюсь, когда палят из пушек. Восхитительно и прекрасно!
Пока возвращаюсь по дрожащему под ногами Троицкому мосту в сторону Марсового поля, вижу, как над Василеостровской стрелкой кружат темно-свинцовые кучевые облака, капли их дождя долетают и до моей садовой головы. "Питер, - говорю я, - у нас с тобой уговор: пока я в гостях, ты не дождишь. Уеду - реви сколько хочешь. А пока, будь ласка, не порти мне статистику!" И тучи медленно, неохотно поворачивают в сторону Финского залива. С такой взаимностью, я не любила ни одного мужчину, видят боги!
За эти выходные, наконец, попадаю в Спас на крови (и рот мой не закрывается, пока я рассматриваю удивительные мозаики до самого потолка) и на крейсер "Аврора" (где трогаю орудия начала прошлого века и с удивлением узнаю, что военный корабль действующий, так что если начнутся боевые действия, "Аврора" будет в строю). Так и не успеваю дойти ни до Кунсткамеры, ни до Новой Голландии, зато сестра везет меня через подводный тоннель в Кронштадт. А оттуда на утлом суденышке "Малыш" по волнам, по морям - в форт "Император Александр I" ( на четвертый день, когда его минобороновские двери открыты для посещения). Форт восхищает меня. Неописуемо жаль, что прообраз французского форта "Боярд" находится в таком плачевном состоянии, полуразваленный, с обоженными стенами после разработки вакцины от чумы, с обрушенными потолками. Но я, как редкостный ценитель руин, могла бы лазать по имеющимся крышам и перекрытиям хоть до вечера. Но дорога зовет нас домой.
Последним подарком, вишенкой на моем питерском праздничном торте, оказывается посещение квартиры Льва Гумилева, в которой талантливейший сын моего любимого поэта прожил последние два месяца своей жизни. Приехав в Питер на дни памяти Н.Гумилева, оказываюсь на лекции В.Шубинского о событиях Таганцевского заговора и расстреле Гумилева. И выхожу из тесной душной (но такой уютной) квартиры на негнущихся ногах, будто мало мне было прочитать во всех его биографиях об этом злополучном дне. Но на следующий свой приезд намечаю (с грифом "обязательно") посещение музея Ахматовой и - еще раз- квартиры Льва. И что еще поражает меня, так это количество интересующихся. В маленькой комнатке на диванах и табуретках, дыша через раз, нас разместилось не менее 40 человек, слушающих и спрашивающих, интересующихся и исследующих. В Москве такой ажиотаж (без какой-либо рекламы и информации) кажется мне просто невозможным.
Уезжаю я рано утром, так и не попробовав питерских пышек с парным молоком, зато прикупив торт из круглосуточной кондитерской Север, несомненно, лучшей. Уезжаю без сожаления и грусти. Это были прекрасные выходные, в которых всего было в меру: и разговоров, и прогулок, и солнца, и ветра, и воды за кормой, и, что самое главное, - впечатлений.
Уезжаю довольной, как после волнительного свидания со страстными поцелуями и недомолвками, с осознанием, что обязательно вернусь (пусть даже и через несколько лет, но непременно) - за своей порцией матового света, сдержанной нежности и ретроспективной красоты.

+++

@темы: Фото, Странствия

---

В Берлин на майские

Мы приезжаем в Берлин, а там нас уже встречают комфортные +16 и солнечные полянки цветущих одуванчиков. В Москве холодно и промозгло, поэтому оказаться в по-весеннему теплой Европе между одной безумной рабочей неделей и другой - истинная удача. Едем мы, как и почти всегда, дикарями, поэтому приключения начинаются уже в самом начале нашего пути. Добраться из Шёнефельда (некогда центрального аэропорта ГДР) - дело нетрудное. Нужно лишь (если едешь не по-буржуйски на такси) купить билет в автомате и сесть на свою электричку. Однако "наша" электричка все равно через 2 остановки уехала в тупик, пришлось пересаживаться. Здесь-то мы и пересеклись с десятком наших сограждан, столь же лихорадочно пытающихся добраться до столицы. Правду говорят, что у русского человека в экстренной ситуации обостряется чувство общности. Впервые видя друг друга, мы растянули карты, погудели и выбрали единую стратегию, а спустя пару десятков километров электричечной езды и сдержанных саркастичных шуток, каждый, выходя на своей остановке, горячо прощался с оставшимися и желал хорошего путешествия.

Первое, что мы делаем после заселения, идем в бар и заказываем себе там еду. Немцы покушать любят. Питаться в Берлине не дешево, как, скажем, в Минске, но и не запредельно дорого, как в Москве. Особенно радуют объемы порций. Если заказал салат, так тебе и принесут гигантскую миску овощей, а стейк - размером с ладонь. Из алкоголя помимо пива как такового, я запланировала попробовать шнапс (чистейший, как утренняя слеза младенца, ягодный дистиллят), альстер (еретическое сочетание пива и лимонада) и, непременно, Berliner Weisse - зеленое (с экстрактом подмаренника) или красное (с экстрактом малины) слабоалкогольное пиво, производящееся исключительно в Берлине. Всё удалось! Так как трип наш был короткий, а посмотреть хочется всё и сразу, возвращались мы сильно после 10 вечера. В рестарациях готовить перестают после 11. Так что нам ничего не оставалось кроме как баловать себя калорийными напитками брожения и жадно поглядывать на местных мужчин. Так что, хочу вам сказать, на голодный желудок и с устатку немецкое пиво кажется божественной амброзией (особенное, если наливает его прекрасные задорно подмигивающие мужчины). Справедливости ради хочу написать, что не понимаю всеобщего восторга Карривурстом. Ну да, сосиска с карри и картохой фри. Но делать из нее культ и гастрономическое must-see, на мой взгляд, неоправданно. Обычные братвурст - вот это дело.
Берлин действительно огромный город. Но, находясь в нем, ты не чувствуешь себя крошечным муравьишкой в деловом вечно спешащем мегаполисе. Нет. Здания не очень высокие (хотя, забредя на Потсдамерплац, вы и окажетесь в эпицентре небоскребов), много сталинского ампира, мостов, кастелов, парков. Город комфортен для жизни (правда, в центральной части суровый дефицит продуктовых магазинов), в нем дышится и гуляется легко. Везде есть пешеходные зоны и велодорожки, светофоры, аллеи. Ночью город хорошо иллюминирован, много станций метро, готовых принять в свои объятья усталых странников с 4 утра до полвторого ночи. В метро нет турникетов, только билетные будки и валидатор, при помощи которого билет необходимо активировать. Штраф за безбилетный проезд - 40 евро. Кондукторов мы видели лишь раз и то в ночи и издалека, поэтому немцы должны быть очень организованной нацией с высоким уровнем самосознания, ведь они компостируют билеты не из страха быть пойманными и оштрафованными, а просто потому, что платить за проезд необходимо.

Немцы любят и умеют отдыхать. После работы и до глубокой темноты они заседают в барах, на лужайках музейного острова, гоняют на вело-пивных станциях, танцуют зажигательные танцы на открытых, увешанных разноцветными лампочками площадках, с громким гомоном катаются на теплоходиках по Шпрее, радуясь победе любимой футбольной команды (могут даже голышом, были замечены), выбираются в другие города на выходные или зависают в клубах. Немцы действительно любят музыку. Они могут даже не за деньги, просто ради собственного удовольствия петь (от "Катюши" до оперных арий) и играть на всевозможных музыкальных инструментах (от гармоники до контрабаса) на улицах и мостах города, отдавая этому действу всю свою душу.

На колокольню представленного ниже Берлинского собора мы так и не забрались - ноги не дошли (о чем я бесконечно сожалею, и что намереваюсь однажды все же исправить), зато добежали до Культурфорума, и пока горожан поливал внезапно начавшийся дождь с огромными хлопьями снега, мы с удовольствием обошли залы Галереи старых мастеров. Как настоящие охотники за сокровищами, мы выследили и лицезрели все величайшие картины, выставленные в галерее (у одного только полотна Брейгеля с нидерландскими пословицами простояли почти полчаса), не нашли только знаменитую "Девушку с жемчужным ожерельем " Вермеера, которая перед самым нашим носом уехала в Лувр. Единственной сложностью ориентации в берлинских галереях (любовь к лабиринтам не в счет) оказалось почти полное игнорирование существования письменного английского языка. К кому ни подойди - все всё тебе прекрасно объяснят на чистейшем английском, но написать - нееет, читайте по-немецки. Если уж совсем тяжело - можно найти что-нибудь на французском. Но это верх щедрости. Приятным исключением в этом плане стал дворцовый комплекс Шарлоттенбург, где помимо прекрасно отреставрированных залов и флигелей были еще и билингвальные (De/En) информационные таблички обо всей этой красоте.

Собираясь в Берлин, я ожидала увидеть серьезный серый холодный город, в котором все строго консервативно, по часам, по расписанию. Живое воплощение индустриальной антиутопии. Каково же было мое удивление, когда я увидела Берлин таким, какой он есть - наполненным света и чистоты, с блошиными рынками, с цветущими магнолиями и каштанами, с бегающими по паркам кроликами и смеющимися детьми, ярким, вкусно пахнущим, немноголюдным, приветливым и гостеприимным. Берлин удивил меня своими стыдом и комплексами относительно собственного кровавого прошлого (но об этом в другой раз), своей открытостью и доброжелательностью. Этот город хочется открывать для себя все с новых сторон, любопытствовать в нем и теряться. И непременно возвращаться в него вновь.

@темы: Фото, Странствия

---

В феврале покупаю другу на день рождения вечер в таком интересном месте как Drink and Draw: тематическая вечеринка, на которой все пьют вино, общаются и рисуют. Наша вечеринка была балканской, с лучшим сербским и черногорским вином и отрывками из фильмов Кустурицы на видеопроекторе.
Не брала кисти в руки много месяцев (если не лет), поэтому как только перешла к наполнению цветом карандашного эскиза, столкнулась с тысячью тысяч проблем. Как добиться объема? Куда должна падать тень? Будут ли вообще сочетаться эти цвета? Насколько вольно я могу позволить себе намалевать отражение в воде? И здесь самое главное - не начать думать, что ты неуч в кругу маститых художников. Ведь ты просто человек с бокалом красного полусладкого, которому очень хочется рисовать. Здесь и сейчас. И пусть твои домики упитанные, словно дочки трактирщицы, а горы - неестественно фиолетовые. Кому какое дело?! Ведь творчество не столько в конечном результате, творчество - в наслаждении процессом.

@темы: Фото, житейское, обрывки ментальной скрижали

---

Житейское

Время идет, и вот на пороге уже весна. Хлопает по ветру свежими выстиранными простынями, пахнет горечью багульника и мокрой от стаявшего снега землей.
Не могу сказать, что сил или планов становится больше - их и так с нового года хоть отбавляй. И все они гармонично уживаются с постоянной подвижностью, неопределенностью: я даже не знаю, будет ли у меня летом работа.
В голове - всё такой же творческий вакуум, что не мешает мне прикончить сборник рассказов "Деревянное колесо" по каждой из фед древесного алфавита огама и радостно согласиться на совместный прозаический проект. Да, еще один. Ведь дело, как всегда, не в конечном результате, а в самом акте творения!))
С этого года начинаю учить словенский язык, который кажется таким простым и понятным. Но вот копнул чуть глубже - и в голове манная каша с пенкой и комочками. Вчера впервые за долгое время покупаю себе стакан сладкой газировки, и на языке щиплются и лопаются пузырьки, а сознание услужливо подкидывает такое же забавное словенское словосочетание - voda z mehurčki.
Вчера же впервые сижу на чайной церемонии и, обняв коленки, во все глаза смотрю на чайного мастера, которая ловка завивает в пузатом стеклянном чайнике хвост дракона. И у каждого в маленькой хрупкой пиалочке что-то своё: у кого-то ладан, у кого-то липовый мед, у кого-то табак, у кого-то карамель, а у кого-то и вовсе горячая древесная кора. Магия Мери Поппинс в чистом виде. Хорошо собираться с друзьями. И, спустя 7-8 лет после знакомства, даже слаще, даже осознанней.
На жестком диске копятся фотографии с неописанных путешествий. Даю себе обещание иногда их выкладывать (и описывать), иначе память изотрется, истлеет, и не останется мне ничего.

@темы: Фото, житейское

---

Take Control of Who You Are

Download Kodaline Take Control for free from pleer.com

Не терять себя - самое главное в жизни. Каждый день, просыпаясь, знать, что ты - это ты. Ты там, где ты хочешь быть, и ты тот, кто ты есть на самом деле. А по совместительству еще и тот, кем ты действительно хотел бы быть.

@темы: Фото, обрывки ментальной скрижали, бубен шамана

---

Голоса Моря

Чёрное море

Чёрное море
[звукоподражание]

Шаги в песке: топ-топ, скреб-скреб.
Огромный краб за палец цап!
Ему не скрыться по камням.
Не плачь. -Уа!- Не плачь. -Хлюп-хлюп.-
Поймаем краба, сварим суп
И ам-ням-ням.

Морская пена: шур-шур-шур.
Лежишь? -Лежу.- Глядишь? -Гляжу.-
Цикады нарушают тишь,
А звезды, как десятки слив,
Срываясь, падают в прилив:
Шлеп - ш-ш-ш!..

Волна: буль-буль; в груди: тук-тук.
С дыханьем моря сердца стук.
Лежим ничком на берегу.
Вдох-выдох. Звезды, краб, ты, я -
Частички макробытия.
Ты это чувствуешь? - Угу.

Красное море

Красное море
[Л - ЛЬ]
Самое соленое море, солонее не сыщешь.
Все слезы Мирового Океана
Коагулируют в его волнах.
Облака задевают пологие крыши,
По полосе прилива мидий и рапаны
Улыбчивые люди волокут в сетях.

Желтый песок, длинные ламинарии.
Толпы туристов, ледяные коктейли.
На раскаленных пляжах не помнится горе.
Облезлые плечи, топот детских сандалий.
И голос муллы разносится над молельней,
Над гранатовыми садами и красным от солнца морем.

Белое море

Белое море
[Ч]

Чертям место в омуте, чудовищам - в Белом море,
Змеистое побережье чернеет от перьев чаек,
В пучине молчания мы плачем, напрасно спорим
И пьем черный чай, чтоб крепче не спать ночами.

Белое, словно зависть, отчаянное и внутреннее,
Граница четко прочерчена между двумя носами.
Соль идет горлом, мучительно крутит внутренности,
Чтобы потом не злиться, не бушевать часами.

Зимнее небо вычурней, а мерзлый песок бурее.
Семь месяцев подо льдом прострочены нитью шелковой.
Мы в этой тьме ворчащей как затонувшая Гиперборея, -
Никто не услышит гудящий в пучине колокол.

Зелёное море

Зеленое (Аравийское) море
[З -С]

У моря Зеленого зеленые воды,
Зеленые черепахи навстречу восходу
Плывут по теплым волнам.

Муссоны несут раскаленную влагу,
Тайфуны из сердца уносят отвагу,
Вернув лишь смирение нам.

Зеленое море помнит столь много,
Тайны скрывая, как под порогом
Скорлупки родившихся змей:

Масира не знает соленой печали,
Хотя и хранит еще в бухтах песчаных
Обглоданные остовы кораблей;

Зеленое море едва ли забудет,
Как ты разрезал повседневностью буден
Болота и мангровые сады.

Кровавая линия Рэдклиффа досыта
Смогла напоить недра волн. И вопросами
Не остудить слишком теплой воды.

И после, когда ты, больной, очень древний,
Не сможешь подняться с кровати в деревне,
Сказать: "Дайте кто-нибудь чаю!"

Зеленое море зальется под двери.
Ты можешь бояться, а можешь не верить,
Но бездна своих не бросает.

Жёлтое море

Жёлтое море
[В-Ф]
Когда февраль, простуженный и влажный,
Спустя два месяца не хочет уходить,
Представь все то, что для тебя уже не важно
И постарайся это отпустить.

Достань рюкзак, вишневый шарф из фетра,
И, вытряся копилку на билет,
Лети на волнах западного ветра
К тем водам, где рождается рассвет.

И ты, как некогда отважный Марко Поло,
Подскочишь вдруг, не дочитав главы,
Увидев облака белей фарфора
И море Желтое, как кожица айвы.

И станет все тогда восторженней и проще:
Любить, бороться, делать выбор свой,
Когда на море тебе душу прополощет
И волны мутные накроют с головой.

@темы: Фото, послания в бутылке

---

Весна все никак не может прийти в город, взять его за шкирку, встряхнуть как следует, чтобы аж посыпались тополиные гусеницы-сережки и черемуховые лепестки. Она, как и положено, прорывается грозой в начале мая, но так неуверенно, так по-ученически робко.
Люди зябко кутаются в шарфы и воротники, неохотно выскальзывая из теплых кроватей в утреннее +5 и с недоверием поглядывая на небо: прольется или нет?
Говорят, в мае холода бывают только дважды: когда цветет черемуха и когда цветет дуб. Остается только одно - брать в руки фотоаппарат и идти охотиться на цветущий дуб. Или черемуху. Или еще хоть кого-нибудь. И верить в скорейшую миграцию теплых ветров, тянущих за собой, как на веревочке, упитанные кучевые облака, липкий запах лип и сладость тающего прямо на пальцы мороженого.

еще весны

@темы: Фото, обрывки ментальной скрижали

---

СПб

Питер встречает меня мелкой изморосью, невыразительным небом и по-октябрьски теплым ветром, что довольно нехарактерно для северной столицы. Нравлюсь я ему, видимо, ничего не поделаешь.
Не перестаю удивляться этой их романтичной ретроградности, помноженной в то же время на практичность: в метро - всё еще по железным жетончикам, на платформах пути все плотно упакованы и металлическими дверьми за семью печатями замурованы, чтоб не дай боже какой-нибудь ротозяй под поезд не свалился; в автобусах - кондукторы с катушкой крошечных билетиков из пережеванной трижды бумаги, чтоб сидел потом, складывал циферки - не счастливый ли попался билет, не пора ли его есть?! Что в центре, что на окраинах домики небольшие, старенькие и, вместе с тем, чудовищно опрятные, даже вылизанные что ли, придраться даже не к чему.
А чего стоят все эти их пышечные, чебуречные, пельменные, рюмочные, котлетные - ну не красота ли? Такое разделение заведений по объекту гастрономического вожделения формирует в человеке осознанность выбора. Идете вы по набережной, сыростью Невы дышите, и вдруг со всей отчетливостью понимаете, что жить дальше не сможете, если не съедите сей же час мягкую теплую пышку, едва припорошенную, словно первым снегом, ванильной пудрой. И вовсе не нужно ломиться во все встречные кафе и ресторации в маниакальных поисках вожделенных пышек. Сворачиваете в Малую Конюшенную и прямиком в специальное заведение, где глаза разбегутся, а нос разомлеет. Удобно.
Исаакия все еще реставрируют, хотя и не слишком-то удачно, на мой взгляд. Через чур высветлили.
Чуть не дойдя до Банковского моста, вижу самых что ни на есть настоящих питерских хипстеров: зауженные джинсы на тоненьких, как спичечки, ногах, голые щиколотки, несмотря на декабрь, замшевые куртки, полосатые крупной вязки шарфы, очки в широкой черной оправе, у одного еще и шапка-чулок на высветленной макушке. А я-то, наивная, все эти годы думала, что байки про манерных питерских хипстеров - злые россказни неряшливых, вечно спешащих москвичей, которых хлебом не корми дай позубоскалать. Ан-нет, и правда существуют! Я так растерялась при виде столь живописных образцов современной культуры и моды, что упустила их, так и не попросив сфотографироваться на их дивном фоне в своих говнодавах и непромокающем темно-буром пальто. До сих пор простить себе не могу!
Также следует отметить, что питерцы большие патриоты, чем мы. Зайдя в местный бар и увидев многостраничную алкогольную карту, я была изрядно удивлена. увидев что 95 % посетителей сидят с пивом местного розлива. Поддерживают, понимаете ли, отечественного производителя. Здесь же стоит отметить, что я пошла по их пути, заказав полторы пинты Василеостровского сидра и настолько им прониклась, что потом еще бутылочку домой прихватила. Так-то.
Ни Эрмитаж, ни Адмиралтейство так меня и не дождались. В другой раз, ребятки, - сказала я им флегматично. Не барское это дело - по музеям шастать, когда световой день и без того чрезмерно короток и скуден.
В этой поездке я поняла, что поездки в Санкт-Петербург на два дня - наиболее актуальный вариант. Вы с городом не успеваете друг другу надоесть, у вас остается еще много тем для дальнейшего общения, и вместе с тем ты успеваешь расслабиться и перевести дух. Все же жизнь Петербурге медленнее столичной, плавней, размеренней. У них и народу меньше ( в 3,5 раза в воскресенье, в метро в 16 часов в центре, чем у нас в то же воскресенье в 23:59 на окраине), и спокойствия больше. Кажется, что они совсем не знаю цену времени. Хотя за те 36 часов, что я провела в Северной Столице, мои внутренние часы отмотали мне сразу несколько недель. И было так странно осознавать по возвращению, что никто больше этого временного скачка не почувствовал.
И в завершении этого поста хочу отметить, что хоть Сапсану вчера и исполнилось 50 лет, он мне не по душе. Слишком уж все в нем серьезные, деловые. Один мальчик, сидевший на соседнем ряду, рассказав историю, как его коллеги снимали их общего знакомого с подоконника в конце месяца, резюмировал: "Все сейчас такие показушные сделались, лицемерные. Им проще из окна выпрыгнуть, чем по-тихому подойти и сказать: "Слушай, у меня проблемы. Помоги мне пожалуйста."
Мне кажется, это очень хорошо характеризует все, что сейчас вокруг происходит.
Хотя дело-то не в этом вовсе.
Дело - в Питере.

+++

А здесь ваш покорный слуга вкушает чебурек. В чебуречной, вестимо. И очень этому рад

А это ваш покорный слуга вкушает чебурек. В чебуречной, вестимо. И очень этому рад

@темы: Фото, Странствия

---

@темы: Фото, бубен шамана

---

Яркое солнце, горьковатый запах моря, приносимый юго-западным мягким ветром, сочная ананасовая мякоть, серпантин горных дорог, беленые стены и красные черепичные крыши, бутылочка сангрии вместо обеда каждый день, прячущийся в тени пальм черный кот, пенящиеся волны, теплые плитки балкона, божественный крепкий кофе по утрам, терраса Средиземноморья, хор сладкоголосых монастырских мальчиков, взрезающие облака пушистые сосны, гранатовые деревья, длинные белые рыбы, снующие под тобой по дну, комфортабельные рейсовые автобусы, тонкими ломтиками нарезанный хамон, шумные базары, мелкий светлый песок пляжей и бухт, саламандры и мозаика Гауди и мягкие часы Дали, алые восходы и медовая лунная дорожка, убегающая за горизонт.

+++

@темы: Фото, Странствия, бубен шамана

---

I wrestled long with my youth
We tried so hard to live in the truth
But do not tell me all is fine
When I lose my head, I lose my spine

@темы: Фото, Странствия, бубен шамана

---

@темы: Фото, Странствия, бубен шамана

---

Canada - 1

Toronto

+++

Это Гренландия. И айсберги.


Торонто с высоты CN-Tower. Озеро Онтарио






Сама CN-Tower. Более 500 метров чистой высоты и прямоты, гигантский громоотвод, телебашня.


Торонто прекрасен еще и тем, что, будучи мегаполисом, он вмещает в себя не только высотки, но и вполне себе компактные зданьица, крошечные магазинчики по прокату дисков с фильмами, кафешки на 8 столиков.


Но гигантские здоровяки из стали и стекла тем тоже в огромном количестве. На этой фотографии вы фактически не видите ни одного. Просто поверьте мне на слово)))


Цезарь захватил мегаполис и отдыхает


Холл Зала хоккейной славы






Обычное дело. Кстати играли они OneRepublic




Самый известный торговый центр города - Eaton Center


Еще раз о правильном способе делать домашнюю работу

@темы: Фото, Странствия, бубен шамана